Нам есть что сказать России…

Интервью с В.В.Малявиным 

В апреле сего года исполнился год с тех пор, как встреча Владимира Малявина с группой друзей и поклонников его творчества положила начало деятельности центра Средоточие. Сербская журналистка и специалистка по России Татьяна Трикич побеседовала с В.В. Малявиным об итогах первого года работы его центра.

В. Владимир Вячеславович, ваши труды в области востоковедения широко известны не только в России, но и у нас в Сербии. Я перевела на сербский Вашу книгу «Китайская цивилизации», вы выступали на сербском телевидении, интервью с вами появляются в популярных сербских журналах. Теперь вы посвящаете много времени работе в вашем центре Средоточие, который недавно отметил годовщину своего существования. Это не фонд, не корпорация, а скорее некое обращение к общественности России, а то и всего мира? Что Вас подтолкнуло к созданию центра?
О.  Как всегда бывает, тут был целый комплекс причин. Во первых, я нахожусь в академическом отпуске в России,  и у меня есть время для общественной деятельности. Во вторых, мне посчастливилось встретить замечательного человека, Анатолия Михайлова, который и стал инициатором создания нашего центра. Анатолий долго учился у одного замечательного китайского учителя, и я, пожалуй, впервые увидел в России человека, усвоившего  главный принцип китайского духовно-соматического совершенствования – то, что я бы назвал «ритмом пустоты и покоя». Анатолий – прекрасный организатор, собравший вокруг себя много талантливых и знающих людей, таких как мастер бизнес-консалтинга и знаток цигун Андрей Новиков, врач и знаток мистических учений Лев Долгопольский,  развивающий одно из нетрадиционнх направлений в медицине, много других замечательных людей. Вместе мы составляем эффективный и многогранный коллектив. В итоге число подписчиков сайта Средоточие перевалило за тысячу, а число друзей в Фейсбуке превышает три тысячи человек. Для академического ученого вроде меня это очень много. Ну и третья, главная причина: донести до соотечествеников, да и иностранных друзей свои открытия и познания в области духовных традиций Востока. Думаю, при нынешнем состоянии политической жизни и общественного сознания в России  наибольшую пользу я мог бы принести именно духовно-просветительской деятельностью, которая побудила бы людей осознать свой духовный и нравственный потенциал и изменить себя, чтобы изменить общество.
В. Как конкретно выстраивается деятельность центра?
О. Мы действуем сразу по нескольким направлениям. Это и оздоровительная практика, и  духовное совершенствование посредством изучения цигун и тайцзицюань, и  публичные лекции, и открытые уроки, и культурный туризм в Восточной Азии, и даже консалтинговые услуги. Один из наших девизов, который можно увидеть на нашем сайте, гласит:  от культурного общения к духовному совершенству. Наше знание культур Восточной Азии и тесные связи с рядом выдающихся мастеров духовных практик Китая позволило выработать оригинальную и притом всестороннюю программу духовной практики, которая включает в себя три уровня: во-первых, изучение комплексов статических упражнений, имеющих сильное оздоровляющее воздействие и вместе с тем воспитывающих любовь к духовному совершенствованию; во-вторых, занятия тайцзицюань, которые раскрывают огромный жизненный потенциал человека и его способность к тому, что я бы назвал нравственно значимым общением; и, наконец, высшая, пока только обозначенная нами ступень –  медитативная практика как познание бытийных основ человеческой жизни. Речь идет, таким образом, не о тренировке каких-то человеческих способностей, не о натаскивании на какие-то приемы, а о раскрытии «небесных» истоков человеческой природы, которое делает человеческую жизнь подлинно осмысленной и ценной. В наш нигилистический век это немало.
В. Много ли Вам удалось сделать за этот год? Довольны ли Вы работой центра?
О. Формальных критериев для подобных оценок, наверное, не бывает. Я увидел то, что, в общем-то, ожидал: несколько десятков людей, серьезно относящихся к нашему проекту и доверяющих нам. Я нашел единомышленников. Эти люди имеют возможность учиться у реальных мастеров цигун и тайцзицюань и пройти избранный ими путь до самых вершин.  Это путь, который позволит нам преодолеть нынешний духовный кризис.
В. Вы хорошо знаете и Запад, и Восток и Россию. Что вы взяли из этих трех начал для Вашей деятельности?
О. Я часто говорю, что моя работа включает три аспекта. Первое, изучение источников, прежде всего китайских. Я перевел многие классические сочинения Китая, в основном из традиции даосизма. Это нужно для того, чтобы понять стоящий за этими текстами реальный опыт. Одновременно я опираюсь на знание западных наук, прежде всего истории, филологии, философии и, наконец, я имею большой опыт жизни на Востоке.  Я живу на Тайване и наверно не меньше любого другого европейца ездил по Восточной Азии, так что, смею думать, неплохо представляю себе духовные традиции этого региона. Одним словом, я –  русский, имеющий западное образование, но любящий Восток.

В. Получается какой-то синкретизм?
О. Не знаю, синкретизм ли это, но думаю, что таким и предназначено быть русскому человеку. Русский хочет все попробовать, а не просто изучать Азию на расстоянии, как академический ученый. В этом я вижу даже мировое призвание России.
В. Тут напрашивается вопрос об отношениях России и Китая.
О. В отношениях между цивилизациями важно то, что сейчас модно называть синергией, как бы духовным сотрудничеством. Это удачное слово, другое дело, что очень редко удается показать и доказать, каким образом синергия осуществляется. Думаю, Россия и Китай могут особенно эффективно взаимодействовать через посредничество буферной зоны между ними. Это огромное пространство от Алтая до Памира, охватывающее Монголию, Тибет, Туркестан, Казахстан. Оно составляет не только центр Азии, но и ее подлинный субстрат, ее ядро. Россия и Китай мне видятся двумя гигантскими крылами этого евроазийского мира, который имеет глобальное значение и может быть, так сказать, дружественной альтернативой Евросоюзу.  Я верю, что будущая мировая система будет стоять не на оппозиции, а на синергии Евразии и Европы. России здесь отводится роль посредника и балансира в мировой геополитике.
В. Получается, что Россия в каком-то смысле разрывается между Европой и Азией.
О. Эти две миросистемы дополняют друг друга. Между ними не должно быть вражды или противостояния. Речь идет о двуедином мире, в котором будет и третья величина, посредующая сила. Трехчастная система наиболее устойчива, она есть и в Евразии, и во всемирном масштабе. Двухчастная система, бинарная оппозиция неустойчивы. Они всегда скатываются либо к противостоянию, либо к распаду.
В. Не можете ли Вы уточнить, какие три фактора Вы имеете в виду?
О.  В Евразии третий член – это Центральная Азия в отношениях между Россией и Китаем.  В мировой системе это может быть Запад, Китай и Россия как средний член в этой оппозиции. Третий член всегда способствует достижению равновесия в противостоянии двух сил.По той же причине не будет устойчив и многополярной мир. Драка сотни карликов  и битва двух гигантов одинаково непродуктивны.
В. Но все-таки, что же такое синергия в Вашем понимании?
О. Китайская традиция дает гениальный ответ на этот вопрос в понятии «недеяния», оно же «следование», «расслабление», «оставление», «погружение в покой». Речь идет о синтезе действия и покоя, жизни и сознания и в то же время о возвращении к изначальной цельности и полноте существования, обретении самодостаточности и осмысленного покоя в жизни. Этого так не хватает многим моим соотечественникам, да и не только им, конечно.
 В. Вы уже давно занимаетесь тайцзицюань. Насколько русский и вообще западный человек способен освоить это китайское изобретение?
О. Мой учитель тайцзицюань говорит, что европейцы не могут понять тайцзицюань. Возможно, он прав. Но русские не европейцы, они открыты азиатскому влиянию, тогда как европейцы на самом деле закрыты для Азии, не хотят ее понимать. В то же время духовные практики Китая – это не этнография, не фольклор, они в действительности не совпадают с бытом, и большинство китайцев вообще не понимают их сути. Нам эта практика кажется какой-то экзотикой потому, что у нас нет подходящих понятий для ее описания. Но я надеюсь, что мы сможем ее понять и, значит, по достоинству оценить, не оглядываясь на поделки современной массовой культуры. Повторю, что для меня тайцзицюань есть вершина человеческой социальности. Китайская она или не китайская – не так уж и важно.
В. Вы опубликовали более 30 книг. Какие Вы считаете самыми важными?
О. Для меня особенно важна работа «Сумерки дао», в которой я изложил свое понимание исторической судьбы китайской культуры. Этот взгляд кажется мне вполне оригинальным. Важна и книга о тайцзицюань, где я смог весьма полно изложить свое представление о традиционной китайской духовности.
В. Ваши книги знают и в Сербии. Чем Вам  интересна Сербия?
О. При всех различиях между Сербией и Россией, и менталитет сербов, и главное, геополитическая ситуация на Балканах имеют немало общего с евразийским пространством. Я бы даже сказал, что Балканы – это евразийский анклав в Европе. А балканские войны есть во многом результат попыток решить балканские проблемы только европейскими средствами. Вообще-то евразийский субстрат присутствует во всей Европе, ведь Европа эпохи варварских завоеваний была, в сущностью, частью Евразии.
В. И в заключение — каковы планы Вашего центра на будущее?
О. Планы просты: развивать намеченные нами направления его работы. Мы надеемся, что найдем отклик в обществе и будем неуклонно расширять нашу деятельность. Не ради славы или денег, а просто потому, что  нам есть что сказать России. О наших планах мы подробно рассказываем на нашем сайте, так что добро пожаловать на  sredotochie.ru.